100 профессионалов: Нобелевский лауреат, который играл на бонго

Мы продолжаем серию публикаций «100 профессионалов», в которой рассказываем о профессионалах из самых разных сфер, об их жизни, карьере, источниках вдохновения и главных достижениях.

Инженеры автомобильной компании Dodge, пожалуй, и не подозревали, что на боку их микроавтобуса Tradesman когда-то могут появиться диаграммы, ставшие одной из основ всех квантовых исследований в физике. Но именно так поступил со своей машиной физик Ричард Фейнман, считающийся одним из создателей квантовой электродинамики. Он разрисовал свой вагончик диаграммами, которые получили впоследствии его имя и принесли ему Нобелевскую премию. Это было вполне в стиле ученного, который воспринимал науку как увлекательную игру и больше всего на свете любил разгадывать головоломки.

Читайте еще: 100 профессионалов: «книга джунглей» телеведущего-натуралиста Дэвида Аттенборо

Детская лаборатория

Ричард Фейнман родился в 1918 году в городке Фар Рокуэй недалеко от Нью-Йорка. Способности к инженерным и техническим наукам он начал проявлять еще в детстве. В 11-летнем возрасте в подвале у него появилась домашняя лаборатория.

«Лаборатория не в том смысле, что там я что-то измерял или проводил важные эксперименты. Я там играл: делал двигатель, делал приспособление, которое выстреливало, когда что-то проходило через фотоэлемент. Я игрался с селеном и постоянно баловался. Иногда я занимался расчетами для лампового блока, серии выключателей и лампочек, которые я использовал в качестве резисторов для контроля напряжения. Но все это было так, для развлечения», – рассказывал он в своих мемуарах.

Одним из первых увлечений будущего физика стал ремонт радиоприемников. Он так увлекся этим процессом, и у него настолько хорошо получалось, что в городке начали говорить о его способностях и обращаться с заказами. «Главной причиной того, почему меня нанимали, была Великая депрессия. У людей не было денег на починку радио, они узнавали, что какой-то мальчишка чинит радиоприемники за гроши. Поэтому я залезал на крыши, чтобы починить антенны, и все такое. Я получил целый ряд уроков всевозрастающей сложности», – писал Фейнман.

Родители поддерживали интерес своего сына к науке. В 1935 году он уехал учиться в Массачусетский технологический институт, а спустя 4 года перешел в Принстонский университет.

Во время войны Фейнман работал в лаборатории в Лос-Аламос, принимая участие в Манхэттенском проекте. Свое решение участвовать в разработке ядерного оружия он объяснял так: «У немцев был Гитлер, и возможность создания атомной бомбы была очевидна. Мысль о том, что они могут сделать ее раньше нас, очень всех пугала», – говорил он.

В Лос-Аламосе Фейнман сталкивался со многими известными учеными. В частности, он познакомился с Нобелевским лауреатом Нильсом Бором. Как позже рассказывал Фейнману сын Бора, он запомнился датчанину тем, что, несмотря на авторитет выдающегося физика, не боялся оспаривать его идеи. «В следующий раз, когда мы захотим обсуждать новые идеи, с этими людьми, которые на все говорят: «Да-да, доктор Бор», – не стоит иметь дела. Позовем этого парня и поговорим прежде всего с ним», – пересказывал позже Фейнман слова Бора.

Физика как игра

‪Одним из крупнейших достижений физика считаются так называемые «диаграмы Фейнмана», которые он представил в 1948 году. Фейнман смог графически описать математические модели поведения и взаимодействия элементарных частиц. Эта работа стала одной из основ для проведения квантовых исследований, таких как сейчас ведутся в Большом адронном коллайдере. В 1968 году Фейнман вместе с двумя другими физиками получил Нобелевскую премию c формулировкой «за фундаментальные работы в сфере квантовой электродинамики, которые оказали глубокое влияние на физику элементарных частиц».‬‬

К самой премии и церемониальности награждения Фейнман отнесся очень скептично и поначалу даже задумывался, можно ли не принимать ее. «В целом было бы лучше, если бы я не получал эту премию, потому что после этого события тебя перестают воспринимать как обычного человека, когда бы ты ни появился в обществе», – говорил он.

Чтобы избежать своей «посленобелевской» славы, Фейнман придумывал разные уловки. Например, чтобы выступить в одном из университетов, он предложил организаторам назвать лекцию скучным названием и придумать какое-то ординарное имя лектора. Так, по замыслу Фейнмана, на встречу должны были прийти только те студенты, которые в самом деле интересовались физикой, а не его «звездной» персоной.

При этом свои исследования он воспринимал как увлекательную игру и рассматривал их через призму того, насколько ему самому было интересно познавать мир. «Я был в кафетерии, и какой-то парень, дурачась, подбросил тарелку в воздух. Пока она летела вверх, я увидел, что она покачивается, и заметил, что красная эмблема Корнелла на тарелке вращается. Мне было совершенно очевидно, что эмблема вращается быстрее, чем покачивается тарелка», – рассказывал он.‬‬

‪По словам ученого, его заинтересовала причина такого поведения тарелки и он, как в детстве, решил «поиграть» в расчеты физики этого процесса. Размышления о вращении и покачивании тарелки постепенно привели Фейнмана к размышлениям о физике движения объектов в микромире, результатом которых и стали знаменитые диаграммы.‬

«Дело шло, как по маслу, играть было легко. Это было вроде как откупорить бутылку. Одно вытекало из другого без всяких усилий. Я почти пытался этому сопротивляться! Никакой важности в том, что я делал, не было, но в конце концов получилось наоборот. Диаграммы и все остальное, за что я получил Нобелевскую премию, вышли из этой пустячной возни с покачивающейся тарелкой», – говорил он. ‬‬

Человек тысячи хобби

Всю свою жизнь, начиная еще со школы, Фейнман увлекался самыми разнообразными головоломками. Например, свой медовый месяц в Мексике он посвятил разгадыванию так называемого Дрезденского кодекса, созданного майя. Во время работы в Лос-Аламосе он увлекся открыванием замков и разгадыванием кодов к сейфам. «Я много раз говорил о ненадежности шкафов с документами, о том, что стальные планки и висячие замки – сплошная фикция. Чтобы продемонстрировать никчемность этих замков, я всякий раз, когда мне нужен был чей-нибудь отчет, а хозяина не оказывалось на месте, просто заходил в кабинет, открывал шкаф и брал нужную бумагу. Закончив работать с ней, я отдавал ее хозяину со словами: “Спасибо за твой отчет”», – вспоминал он.

Еще одним хобби Фейнмана в Лос-Аламосе стала игра на барабанах. Игрой на этом музыкальном инструменте он увлекался и после работы в Манхэттенском проекте, все больше и больше совершенствуя свои навыки. «Однажды поздно ночью я сидел в комнате отдыха, людей там было немного, я поднял корзину для мусора и начал выбивать ритм на ее донышке. Тут ко мне подбежал какой-то парень и сказал: «Эй! Ты играешь на барабанах!» Оказалось, что он действительно умеет играть на барабанах; он научил меня играть на бонго», – рассказывал он об одном из эпизодов своего обучения. Свои музыкальные навыки физик довел до такого уровня, что даже играл в группе и смог участвовать в карнавале во время работы в Южной Америке.

Кроме того, Фейнман увлекался рисованием. Начало этому положил спор со знакомым художником. Однажды они поспорили, что проще – научить физике или научить рисовать. Художник начал давать уроки и со временем Фейнман так увлекся, что поступил в заочную художественную школу, начал продавать свои работы. «Я очень хотел научиться рисовать по причине, известной только мне: мне хотелось передать ту эмоцию, которую у меня вызывает красота мира… Я чувствовал, что это ощущение благоговейного страха – научного восхищения – можно передать через рисунок другому человеку, который тоже испытывает такую эмоцию. Эта картина могла бы напомнить ему, хоть на мгновение, о чувстве, которое вызывают у него богатства Вселенной», – рассказывал он.

Фейнмановские лекции

100 профессионалов: Нобелевский лауреат, который играет на бонго

exploregram.com

Вероятно, именно это безграничное желание передать свое увлечение физикой другим стало секретом успеха знаменитого цикла его лекций, тексты которых в результате стали популярным учебником. Сам курс лекций для студентов Калифорнийского университета задумывался для того, чтобы обновить манеру преподавания физики, сделать предмет более увлекательным. Уникальные лекции, прочитанные выдающимся физиком, записали и превратили в учебник. Книга «Фейнмановские лекции по физике» много раз переводилась, а ее английский вариант был продан тиражом в 1,5 млн экземпляров.

«Особой проблемой, которую мы пытались решить этими лекциями, – это поддержать интерес и энтузиазм студентов, которые поступали после школы в Калифорнийский университет. До того они много слышали о том, как интересна и впечатляюща физика – теория относительности, квантовая механика и другие современные вещи. Но к концу второго года они были обескуражены, как мало новых идей им приходилось слышать. Учить наклонные плоскости, электростатику на протяжении двух лет было достаточно отупляюще», – писал он в предисловии к лекциям.

Чтобы помочь понять и увлечься физикой людям, которые никак не связанны с наукой, Фейнман снялся в цикле передач BBC Fun to imagine, в которых отвечал на очень простые повседневные вопросы с точки зрения науки, например, что делает резинку эластичной или как работает зеркало.

«Челленджер»

nbcnews.com

После катастрофы шаттла «Челлендежер», который взорвался при запуске 28 января 1986 года, Фейнмана пригласили в комиссию по расследованию причин аварии. Физик не смог принять формализованный стиль работы комиссии и начал проводить собственное расследование о катастрофе и работе NASA.

Во время одного из заседаний комиссии в прямом эфире Фейнман продемонстрировал уязвимость одного из элементов, которая появлялась при определенных температурных условиях. В комиссии все время возникали конфликты с Фейнманом, которого, как поговаривают, глава комиссии назвал «головной болью». На этапе подготовки отчета Фейнман даже угрожал отозвать свою подпись и в результате подготовил собственное дополнение к отчету. Это расследование, впечатления от работы в комиссии и выводы о разрыве между инженерами и менеджменте в NASA он описал в книге «Какое тебе дело до того, что думают другие?».

За несколько лет до этого физик начался бороться с раком и перенес несколько операций. В начале февраля 1988 года Фейнмана снова госпитализировали, он подписал отказ от диализа. 15 февраля Фейнмана не стало.